Читать книгу "Стон и шепот  - Стелла Грей"

Руслан Коршунов

В моей жизни есть только одна королева – тишина. Сегодня она явилась под руку со своей подругой темнотой, надев лишь легкое платье из ночной мглы, разлитой за огромными окнами.

Я прикрыл глаза, откинулся на спинку кресла, наслаждаясь этим моментом, и сделал небольшой глоток виски. После шумного приема, наполненного резкими звуками, это было настоящим лекарством.

Беззвучное совершенство нарушили легкие шаги, а после в прихожей вспыхнул свет. Я подавил желание поморщиться.

Елена…

Она красиво изогнулась и застыла в дверном проеме, позволяя оценить тонкий силуэт. Длинные волосы, стройные ноги, высокая грудь без бюстгальтера. Затвердевший сосок натянул тонкую ткань, более чем откровенно демонстрируя желание.

– Русла-а-ан… – тихо протянула девушка, поднимая руки и медленно спуская с плеч бретельки платья. – Я пришла к тебе…

Она почти простонала это. На выдохе, хриплым полушепотом… который диссонансом прошелся по моей коже, вызывая мурашки отвращения. От голоса, от раболепных интонаций, от столь откровенного поклонения. Недаром я ей рот кляпом затыкал, когда раньше трахал.

Елена плавными, танцующими движениями спустила наряд с бедер, и он осел на паркетном полу лужицей синего шелка, а после девушка мягко опустилась на колени и, облизнув губы, поползла вперед, к моему креслу.

Она красива. Смуглая, черноволосая, с идеальным телом. Ее глаза горят неприкрытой похотью, и это не оставляет меня равнодушным ровно до того момента, пока она не открывает рот.

– Я так по тебе скучала. По твоим рукам, по твоему телу…

“По твоим деньгам”, – мысленно дополнил этот список самым важным пунктом.

– С чего это? – тихо спросил я, подаваясь вперед и глядя в темные глаза. – И что ты здесь делаешь? Сестре хозяина приема надо быть с гостями и развлекать их всеми силами.

– Ты мой самый важный гость. – Тонкие руки легли на мои колени и медленно двинулись наверх. – И я приложу все свои силы для твоего развлечения.

Я скинул ее ладони, встал с кресла и отошел к окну, там, сделав еще один глоток терпко-пряного напитка, спокойно сказал:

– Забирай свои тряпки и уходи. Если так хочется у кого-то отсосать, выбери Соколовского, он весь вечер пускал слюни в твое декольте.

– Ты ревнуешь? – довольно улыбнувшись, сделала совсем уж абсурдный вывод Лена. – Руслан, ты же знаешь, что вне конкуренции.

Конечно знаю. Над всеми, кого я этими самыми конкурентами считал, уже трава по весне взошла, а кого пощадил – едва концы с концами сводили. Правда, соревнования в вопросе, кто лучше баб трахает, я считал довольно идиотским занятием.

– Лена, ты перестала русский язык понимать? Вали, я сказал.

Она резко встала, грудь маняще колыхнулась, и я на какой-то момент даже оценил эстетику голой разгневанной женщины, которую она почти сразу испортила. Ее глаза наполнились слезами, губы задрожали, и девушка метнулась ко мне, прижимаясь и жарко нашептывая на ухо:

– Не прогоняй меня. Пожалуйста… Умоляю. Я умру без тебя, я не могу без тебя… Таблеток наглотаюсь, вены порежу…. Рус, я ведь люблю тебя, понимаешь? Люблю!

– Это проблемы твоей семьи и твоего психиатра, – спокойно ответил я, брезгливо отрывая ее руки от себя и отпихивая Лену в сторону.

– Русла-а-ан…

Стало смешно.

– Добрынина Елена, готовая на все ради меня? Это же практически честь. А ты никакой неловкости не испытываешь?

Она тяжело дышала, с ненавистью глядя в мое лицо, искаженное злой усмешкой.

– Импотент херов! – выплюнула девушка, и некрасиво скривилась. – Урод моральный! Думаешь, деньги компенсируют все твои недостатки?

– Мм-м… Дай-ка подумать. – Я возвел глаза к потолку, делая вид, что и правда задумался, а потом проговорил: – Точно, так и есть! А вот с импотентом, пожалуй, промашка вышла. Не ты ли срывала голос подо мной? И прошу, прекрати это представление. То, что я пару раз повалял тебя по кровати, еще ничего не значит.

– Ты пожалеешь! И трахаешься ты хреново, Коршунов! Я никогда с тобой не кончала, всегда имитировала, так как ты прав: бабло реально компенсирует твои недостатки, – яростно прошипела девушка и, резко развернувшись, покинула комнату, подхватив платье на пороге.

Дверь хлопнула, доказывая, что Добрынина ушла, и я, поморщившись, потер висок: мало того, что весь вечер пришлось улыбаться, делая вид, будто мне нравится торжественный прием в загородном доме Максима Добрынина и, самое главное, их фальшивящий скрипичный квартет, так еще под занавес Лена все окончательно испортила.

Я окинул взглядом выделенную мне спальню на четвертом этаже и поймал себя на желании уехать отсюда ко всем чертям. Останавливало только то, что отпустил водителя, а сам за руль сесть не могу, так как уже выпил. Можно, конечно, вызвать такси, но там же будет… чужой водитель, мать его. Который дышит, шевелится и временами включает свою музыку, а я не смогу отгородиться от него ширмой…

Потому останусь до утра, тем более что Владислав Соколовский очень хотел побеседовать по поводу акций своей компании, и я рассчитываю, что он все же созрел для продажи контрольного пакета. Иначе придется создать ему дополнительную мотивацию к уже имеющейся…

Мысли лениво текли в привычном русле, но временами все же возвращались к злобным словам бывшей любовницы.

Эта маленькая дрянь умудрилась зацепить меня. К сожалению, в чем-то она была права, но подобрала неверный термин. Трахаться-то я могу, а вот с тем, чтобы кончить – вопрос. Выходило все реже. С ней всего пару раз и удавалось.

Я всегда очень остро реагировал на звуки и голоса людей, но в последние пару лет это особенно обострилось и сильно ударило именно по интимной жизни. Меня возбуждали тела, но голоса женщин действовали как ледяной душ. Стоны, шепот, просто речь… Как наждачкой по телу, словно звук порванной струны на идеальном полотне мелодии.

Один очень дорогой сексопатолог предположил, что у меня психологическое расстройство, и предложил десяток сеансов по заоблачным ценам, где мне обязательно помогут. Я же воспринял этот метод лечения как желание обуть меня на бабло, потому что дело не в звуках, а в бабах, которые их издавали.

И мне чрезвычайно паршиво с этим жилось.

Из-за этой своей особенности я был очень умерен в сексуальных аппетитах. Мне нравились красивые женщины, но ровно до момента, пока они не начинали говорить. Одно время даже ходили слухи, что я вообще гей. Правда, узнал я о них, когда меня попытался совратить уже третий смазливый мальчик за месяц.